Игра в жизнь. Книга 2. Игрок - Ольга Райс

– Мы приехали, – сообщил Эдуард, вышел из машины, открыл заднюю дверцу и подал руку жене и дочери. – Сегодня мы переночуем здесь, – каким-то отрешённым голосом сообщил Эдуард, и угрюмо опустил голову.

В воздухе стоял морок. Веяло тёплой сыростью. Пётр Павлович и Эдуард не спеша подошли к высокому забору и перемолвились несколькими словами..

– Ничего не бойся, всё будет хорошо, – уверенно сказала Лиза и вместе с дочерью миновала дворик, вслед за Эдуардом и профессором Безманом. Через пару секунд вся семья вошла в серый неприветливый дом. Обстановка внутри ничем не отличалась от внешней его оболочки. Полутёмное помещение со старой мебелью, влажным, затхлым запахом; потолок, по которому растянулись, как лапы спрута, толстые дубовые, почерневшие от времени, кривые балки; да закопчённые стены – производили не самое приятное первое впечатление. На полках, над очагом, таинственно поблёскивая в полумраке, восседали большие латунные блюда. На стенах, стройными рядами, зачем-то были развешаны кастрюли, сковороды и ковши.

Эдуард, снял с себя пиджак, небрежно бросил его на спинку покосившегося деревянного стула, закатал рукава у своей белоснежной рубашки, и развёл огонь в очаге. В комнате сразу стало уютнее. Профессор Безман вошёл в кухню и стал готовить себе место для ночлега. Он сдвинул вместе два старых кресла и застелил их пледами. Лиза достала из раритетного шкафа постельное бельё и застелила диван, для Кати, в большой комнате с камином.

– Ложись, тебе здесь будет удобно, – сказала она дочери. – Это самое тёплое помещение.

Лиза уложила дочь, накрыла её пледом и присела рядом.

– Я люблю тебя милая, – сказала Лиза и поцеловала дочь.

– Ты уходишь от нас? – тихо спросила Катя.

– Нет, конечно, нет! – поспешила Лиза успокоить дочь.

– Ты несчастна с папой?

– Всё не так, – сказала Лиза и тяжело вздохнула. – Когда ты один – весь мир принадлежит тебе, когда ты идёшь с кем-то, то должен всё делить пополам и ты уже больше не принадлежишь себе, – прошептала женщина, ещё раз поцеловала дочь, пожелала ей «спокойной ночи» и поднялась на верхний этаж.

Эдуард сидел у окна, на кровати, заваленной одеялами. Он уныло привалился лбом к стеклу и полным безразличия взглядом смотрел на каштаны во дворе. Густую темноту, окутывающую сад, слегка разбавлял бледно-жёлтый свет фонарей. Пребывая в глубоких раздумьях, Эдуард, вдруг почувствовал, как на плечо к нему легла ладонь.

– Ты всё решила? – с горечью в голосе спросил он. – Я понимаю. Удивляюсь, как ты сразу от меня не ушла. Я стал безобразным, моё тело… – вздохнул Эдуард, демонстрируя свои густо обросшие волосами руки, – Лиза, я чудовище.

Лиза, присела рядом с мужем, приложила к его губам указательный палец одной руки, а другой погладила его по густой растительности на лице. Эдуард взял Лизу за руки и снова сказал:

– Если бы ты знала, как мне жаль… – Эдуард крепко прижал к себе Лизу.

– Дело не в твоей внешности и даже не в этой проклятой болезни. Мне так жаль, что ты забыл во имя чего и для чего ты живёшь. Сколько тебе еще нужно денег и власти? Бизнес стал твоей женой, а политика – любовницей. Мне иногда кажется, что мне нет места рядом с тобой.

Эдуард нахмурил брови и хотел что-то возразить, однако Лиза соединила руки в молитвенном жесте и попросила:

– Душой я чувствую, что приближается большая беда и я боюсь.

– Коте вышел из тюрьмы, – сообщил Эдуард неприятную новость. – Я не хотел тебя расстраивать и пугать, но ситуация вышла из-под моего контроля.

– Говори… – прошептала Лиза.

– Он опасный враг. И у него снова сила, власть и безграничные возможности.

– Он захочет нам отомстить, – сказала Лиза, вспомнив все события, связанные с именем «Коте».

– Непременно захочет, – согласился Эдуард. – Нападение в особняке – это его рук дело и это только начало. Бикла поэтому нам позвонил. Коте хочет уничтожить нашу семью и всё, что нам дорого.

…

Утро следующего дня

– Детка, детка… – в полголоса позвала Лиза. – Просыпайся.

Лиза присела на краешек дивана и погладила дочь по щеке.

– Мама, сколько сейчас времени? – сонно спросила Катя и потянулась.

– Пять часов, Катенька, но нам пора уезжать.

Девочка безропотно встала с дивана. Лиза жестом её остановила.

– Подожди. Это мы с папой уезжаем, – сквозь навернувшиеся слёзы проговорила Лиза.

– Как это вы уезжаете с папой?! А я?! – возмутилась девочка.

– Ты остаёшься с дедушкой, – понуро опустив голову, сообщила Лиза.

– Катя, так надо, – сказал Эдуард, появившийся в дверном проёме. – Это ради твоей же безопасности. Как только всё уладится, мы тебя заберём, – твёрдо добавил он.

Катя закрыла лицо руками и заплакала. Лиза, на прощание, робко коснулась плеча дочери холодной рукой, и вышла из дома, вслед за своим мужем. Какое-то время Катя стояла неподвижно, потом она пошатнулась и рухнула, без чувств, на пол. Очнулась девочка уже на диване, накрытая тяжёлым, колючим пледом.

– Теперь тебя зовут Тария, – сообщил ей родной, но в то же время такой чужой голос.

Катя не сразу поняла, где находится, и что происходит. Из темноты появилась фигура профессора Безмана. Он, не дожидаясь ответа, продолжил говорить:

– Рад, что тебе лучше. У тебя низкий гемоглобин, плюс стресс, это спровоцировало непродолжительный обморок. Я сделал тебе укол. Тебе лучше?

– Я хорошо себя чувствую.

– Тогда мы сейчас же уезжаем.

– Куда? – спокойно спросила Катя и немного приподнялась, опираясь на локти.

– В машине я тебе скажу.

Катя встала с дивана, обула высокие ботинки и крепко затянула на них шнурки. Накинув джинсовую куртку, она послушно вышла во двор, вслед за своим дедом.

– Как мне теперь обращаться к тебе? – отрешённо спросила Катя. – Учитывая, что я теперь «Тария», – добавила она.

– Лео, – представился новым именем профессор Безман.

Катя остановилась и вопросительно посмотрела на деда.

– Так надо, ради конспирации, ты просто прими это, Тария, и привыкай к своему новому имени.

В машине Пётр Павлович, или как он сам себя назвал «Лео», передал внучке карту.

– Это карта Финляндии. Найди город Ханко, – скомандовал он.

Катерина развернула карту и стала её изучать.

– Может быть, ты меня разыгрываешь? – спросила она с надеждой в голосе.

– Я похож на шутника? – вопросом на вопрос ответил профессор.

– Я мало тебя знаю.

– У нас будет масса времени, чтобы узнать друг друга, – дружелюбно сказал профессор и добавил: – Я понимаю, тебе тяжело. У твоих родителей сейчас большие неприятности и пока они будут решать свои проблемы, ты поживёшь со мной, в Финляндии. Ты будешь ходить в школу в Ханко, кстати, самую лучшую в мире школу. Я уверен, тебе там понравится.

– А что за неприятности у моих родителей?

– «Меньше знаешь, лучше спишь», слышала такую пословицу?

– Слышала. Так неприятности из-за денег моего отца?

– Можно и так сказать. И давай договоримся, что больше мы с тобой эту тему обсуждать не будем.

– Не могу обещать, – сказала Катя, уткнувшись в карту. – Я нашла, вот Ханко, – Катя ткнула в дорожную карту указательным пальцем и с сарказмом в голосе добавила: – По-моему, это самый маленький городок на земле, к тому же далекий от цивилизации. И что вообще может быть хуже этого места?

Глава 2. Ханко. Первые впечатления

Ханко. Население около 10 тыс. человек

Изменчивая погода, не стихающий ветер, постоянно меняющий температуру воды у побережья, пляжи с мелкой галькой, покатые скалы поросшие соснами и можжевельником ярко рисовали образ Ханко…

– Тария, я очень надеюсь, что мы с тобой поладим, и всё у нас будет хорошо, – сказал профессор, сидя за рулем арендованного автомобиля и внимательно вглядываясь в дорогу.

Новое имя раздражало Катю, и она, стиснув зубы, ответила деду:

– Да, будет здорово, нет сомнений.

Профессор ничего не ответил.

– Что я должна знать о Ханко? – деловито спросила Катя, включаясь в эту странную игру в шпионов.

– История этого города тесно связана с событиями Северной войны. Русский флот здесь одержал первую крупную победу над шведами. В летопись о событиях Великой Отечественной войны вошла «165-дневная героическая оборона Ханко»1, – дал маленькую историческую справку профессор. – Сегодня же – это прекрасное, спокойное, тихое местечко, где можно отдохнуть от суетно-бурной жизни. Только ты и природа… м-м-м… лес, скалы, прекрасные песчаные пляжи, – со вкусом добавил он.

– Я, наверное, должна испытывать восторг от предстоящей жизни, – пробормотала Катя себе под нос и поморщилась.

Стараясь не встречаться взглядом с дедом, Катя смотрела в окно, изучала окрестности. Несмотря на весь свой пессимизм, Катя всё же отметила красоту этих мест.